Вюрцбург, 1838 год. Вопреки мрачным предчувствиям Элен, супруги Томаса, преследуемой с юных лет пророческими снами, он, стремясь к повышению, едет в восточную Богемию. Его цель – завершить операцию по продаже земли странноватому престарелому князю Орлоку. Однако мужчина попадает в ловушку хитрого князя, который, как выясняется, является вампиром, высасывающим кровь. В то же время состояние Элен все больше напоминает не просто болезнь, а настоящую одержимость.
Замок Орлока, расположенный на отшибе, в окружении густого леса, давил своей зловещей тишиной. Томас чувствовал необъяснимый дискомфорт, каждый камень здесь будто источал холод и древнюю злобу. Переговоры шли на удивление гладко, князь соглашался на все условия, что лишь усугубляло тревогу гостя. В его глазах мелькал нечеловеческий голод, и Томас невольно вздрагивал от каждого взгляда. По ночам ему стали сниться кошмары, полные теней и хриплого шепота, и чувство беспокойства за Элен росло с каждым днем.
В Вюрцбурге, Элен страдала от мучительных видений. Ее кожа стала бледной, а глаза приобрели лихорадочный блеск. Она металась в бреду, произнося невнятные слова о тенях, ползущих из замка, и красных глазах, смотрящих из темноты. Доктор, вызванный слугами, лишь разводил руками, списывая все на нервное потрясение. Но Элен знала, что дело не в этом. Она чувствовала, как жизнь покидает ее тело, утекая вместе с пророческими снами.
Однажды ночью, в полном лунном свете, Элен увидела отчетливо лицо Орлока, склонившегося над Томасом. В ужасе она проснулась, понимая, что ее мужа ждет неминуемая гибель. Ей оставалось лишь одно – попытаться предупредить его, хотя бы письмом, надеясь, что оно успеет дойти вовремя. Она судорожно схватила перо и начала писать, изливая на бумагу все свои страхи и предчувствия, умоляя Томаса бежать из замка Орлока, пока не стало слишком поздно.
Тем временем, Томас, все еще не подозревая об истинной природе своего гостеприимного хозяина, подписывал последние бумаги, готовясь к отъезду. Князь Орлок, с фальшивой учтивостью на лице, предложил ему на прощание бокал редкого вина. Томас, чувствуя облегчение от скорого возвращения домой, не заметил странного блеска в глазах хозяина и с благодарностью принял угощение. Лишь глоток вина коснулся его губ, как мир вокруг померк, и все, что он увидел напоследок, были два горящих, нечеловеческих глаза, склонившихся над ним в предвкушении.
